– Начнём с вопроса, что такое библиотека?
– Библиотека – это место, где собрано очень много книг.
– Нет, давай разовьём мысль. Конкретнее.
– Пожалуйста. 849845 ед. хранения – таков универсальный фонд нашей библиотеки. Имеются виду книги, периодика, коллекция винила, видео и прочие источники. Для размещения подобного фонда по ГОСТУ необходимо что- то около 6000 кв. метров производственных площадей. У библиотеки их – 1,8 тыс. кв. метров. Из-за нехватки – теснотища и ощущение того, что книги – везде, разве только что не на потолке.
– Ну, это старый разговор про то, что в столице Дальневосточного Федерального округа главная библиотека региона вынуждена работать в неподобающих условиях. При чем, уже не одно десятилетие.
– Не десятилетие, а столетие. Библиотеке в этом году исполнилось 135 лет. И все 135 лет ее существования проблема помещения была актуальна. Время идет, ничего не меняется. Нет, почему не меняется. Меняется. Меняется руководство края. Меняются политика и геополитика. Мирное время на немирное. Единственным незыблемым остается 1,8 тыс. кв. метров, которыми обходится Главная библиотека краевого центра.
– 135 лет срок приличный. Уж можно было и уважить.
– 135 лет – это ничто, если подходить к вопросу возраста глобально. Вот ты знаешь, сколько лет служит человечеству этот социальный институт – библиотека?
– Давно. Со времен древнего Египта.
– Пять тысячелетий! Пять! Библиотечное дело часто упрекают в некоем консерватизме, ему присущем. Но это естественное явление. Здоровый консерватизм, подчеркиваю, здоровый – библиотечному делу – на пользу! Иной раз она предстает передо мной в образе великого сфинкса – того, который украшает египетское плато Гиза.
– Пресса пишет, а бывавшие там туристы утверждают, что у этой всемирно известной скульптуры закрылись глаза. Буквально на днях. Говорят, что это предвестие надвигающегося апокалипсиса.
– Ты в это веришь? Просто неудачно выбранный ракурс для съемки. Или очередной фейк. Розыгрыш. Лучше вернуться к теме разговора. Так вот, консерватизм – хорошо это или плохо? В век глобализации, цифровизации и сетевизации? Мне кажется, здоровый консерватизм ничему не мешает. Ни модернизации библиотек, ни их превращению в модельные. Ни объявленной в нашей отрасли перезагрузке. Потому что здоровый консерватизм (я где-то прочел определение) – есть существование «вне каждодневной суеты». Иначе, есть повседневная деятельность, ее бытие, и есть некая надбытность, т. е. сосредоточенность на какой-то высшей цели. Такой целью в библиотечном деле является ее архивная функция. Или, если употреблять более высокую лексику – «сохранение памяти человечества». Опыта человечества. В том числе и в ведении военных конфликтов. Или их недопущения. Вспомним Карибский кризис. Противостояние – Хрущев – Кастро – Кеннеди. Вероятность Третьей Мировой и то, какие совместные усилия были приложены этими политиками, чтобы избежать военной катастрофы…
Человеческая память избирательна. Возьмем, к примеру, ее культурный аспект. Действующее законодательство сегодня позволяет нам самим определять, наделено ли то или иное хранящееся у нас издание свойствами «книжного памятника» или нет? Если да, мы обязаны внести его в Государственный реестр. У нас довольно внушительный фонд краеведческих изданий. Мы формируем его с 1925 года. Объем внушительный. Более 25 тыс. документов. Практически, все они претендуют на статус книжного памятника, если брать во внимание их социальную значимость. Эта мотивировка – социальная значимость – позволила нам начать издание серии «Литературные памятники Приморья». Мы начали серию «Разливом» - первым произведением Александра Фадеева, написанном о Чугуевке и до сей поры, малоизвестном. Ваша газета ничего не писала об этом, а выход «Разлива» в том формате, который был продуман и осуществлен нами, настоящее событие книжной культуры. Потому что это – не просто переиздание. Это новое издание. С серьёзным историко-литературоведческим и краеведческим сопровождением, обширным привлечением архивных и музейных документов. Задача серии - ввести в круг чтения и понимания современного читателя то лучшее, что имеет в книжной культуре дальневосточный адрес.
– Да. Это все интересно. И «Литературные памятники» издавать нужно. Но как быть с тем, что мир стремительно меняется? И что библиотека не может не меняться вместе с ним.
– Мы живём в глобальном мире, и библиотека – часть этого глобального мира. Национальный проект «Культура» видит дальнейшее развитие отечественной библиотечной отрасли в реализации проекта модельных библиотек. Модельные библиотеки начинают укореняться в общественном пространстве жизни нашего края. Сначала три. Владивосток, Арсеньев, Артем. В этом году – Партизанский район, Фокино, Дальнегорск. Конкурс следующего года (на выделение федеральных субсидий) готовятся выиграть Уссурийск, Лесозаводск и сразу три библиотеки в Находке.
Работу курирует проектный офис, созданный на базе нашей библиотеки, поэтому я проинформирован о том, как идет этот процесс и как в параллель ему работает другой –пилотный проект «Библиотеки Приморья. Перезагрузка». Выбраны пять библиотечных систем – в том числе, Уссурийская, Находкинская, Арсеньевская. Это библиотеки разной профессиональной активности. Они интенсивно трансформируются, и оснований беспокоиться о том, что их деятельность осуществляется вдали от информационно-коммуникационных инноваций лично у меня нет.
Другое дело. Мир в его сегодняшнем состоянии. Как меняет этот мир ценностные приоритеты нашей деятельности?
9-го мая, представляя горожанам наш военно- просветительский проект «Плацдарм – Победа», мы особенно остро ощутили необходимость в перенастройке наших ценностных приоритетов. Если «Перезагрузка» библиотечного дела – это путь, по которому идет отрасль, то ее сегодняшний этап я бы назвал «Перенастройкой» этой самой «Перезагрузки».
– Что ты имеешь в виду? Какая -то игра в термины. Перезагрузка. Перенастройка…
– Перенастройка – это то, что вызвано вооруженным конфликтом на наших южных границах и политическим кризисом, в котором оказались мы и коллективный Запад. Дичайшая «русофобия», «отмена» русского человека и русской культуры из-за военного конфликта, которые, увы, стали практикой международной жизни. Можно подумать, что в 1982 году никто не высаживался на Фолклендские острова, никто не бомбил Сирию, Сербию и Косово?
Так вот, наша палатка была оборудована на центральной площади. Наш проект «Плацдарм – Победа» привлёк множество горожан. И знаешь почему? Мы не демонстрировали и не представляли. Мы разговаривали. Старались говорить по душам. О том, например, почему мы всем русским миром так держимся за Победу 1945 года. И вот, привлеченная чтением военных стихов девочка подошла ко мне с просьбой разрешить ей исполнить Гимн РФ. Кроха совсем. С каким чувством я ей передавал микрофон, я говорить не буду.
Следующие «незапланированные» чтецы были сверстниками этой девочки. И все их стихи были о памятном 1945 годе. Знаешь, какие мысли мне пришли в голову? Мы все это время, выстраивая наши коммуникации, упускали этот самый мировозренческий аспект. Мы считали это идеологией, а идеология, как известно, статьей 13.2 Ельцинской Конституции у нас запрещена. Сегодняшнее время поправляет нас. Мировоззренческий аспект нашей работы выдвигается на первый план. В условиях санкционного наскока нам необходимо делать упор на внутренние силы. Как противостоять этому абсурду, когда запрещается Чайковский. Отменяется Чехов и Достоевский. Министр польской культуры говорит о том, что русская культура должна исчезнуть из мирового общественного пространства. Лично ему, если он будет этим заниматься, потрудиться для этого придется премного. Русской культуре, считай, тысяча лет. И не со «Слова о полку Игореве» она начиналась
– Перенастройка – как возврат к идеологии? И лучше, в советском варианте?
– Не к идеологии, а к мировоззрению. Это разные вещи. Из этого глобального противостояния: мы и Запад, мы должны выйти другими. С иной системой взглядов на жизнь. Иными жизненными установками. Иным отношением к стране. Ее истории и ее культуре. К нам должно вернуться то, что составляет основу духовной жизни – мировоззрение.
Оно должно быть сформировано так, чтобы противостоять дегуманизации общества. Последние события в мире показали, сколь катастрофичны ее размеры. В мире. В стране. В глобальной информационной среде, частью которой являемся все мы. Противостоять. Противодействовать. Всему, что разрушает человечность и человека. Что является самым обыкновенным нацизмом. Вот суть того, что я бы назвал перенастройкой.
Спасибо за заданные мне вопросы.