«Одинокий человек» - это герой народного артиста России, артиста академического театра драмы им. М. Горького Александра Славского, чей творческий вечер прошел в минувшую среду в библиотеке.
Автор и ведущий Александр Брюханов знаком с артистом много лет, внимательно наблюдает за его служением в театре. Все сыгранное этим артистом за четыре десятка лет на сцене приморской драмы - в поле его внимания и оценки. Видимо, это обстоятельство и позволило ведущему определить место своего героя на сцене, как место в некоем «пространстве для одинокого человека» - пространстве сцены, в пространстве жизни. «Пространство для одинокого человека» – эти слова и были вынесены на афишу вечера.
Однако, вне сцены, вне определений основной темы творчества Александра Славского - говорить об одиночестве артиста не приходится. В библиотеке – аншлаг. Ее фойе заполнила театральная публика в ожидании «звонка» для входа в зал. А в Большом читальном зале, на импровизированной сцене заканчивались последние приготовления. Устанавливался свет, проверялся реквизит, размещались театральные костюмы, в которых выходил на сцену актер: царский посох и Шапка Мономаха («Борис Годунов»), умопомрачительная бобочка и такая же кокетливая кепочка Менахема («Поминальная молитва»), фрак красного комиссара Городченко («TOVARICH») …
Зал встретил Александра Славского долгими аплодисментами, и ему, привыкшему к вниманию публики, было приятно в очередной раз убедиться в неизменной любви зрителей: переполненный зал, заполненные проходы, стоящие в дверях. Представляя своего героя, ведущий отметил, что это будет вечер-портрет. Портрет без глянца. Без ретуши. Без парадной рамы. Обозревая список персонажей, сыгранных Славским, Александр Брюханов остановился на роли Бориса Годунова, принципиальной для искусства артиста, и предложил ему вспомнить знаменитый монолог Бориса, который артист прочтет с присущим ему драматизмом, а затем ответить на вопрос: знает ли он, подобно своему герою, минуты «высшей власти»? Минуты безраздельного владения зрительным залом?
-Можно сосуществовать с залом, но только не властвовать, - был ответ артиста.
Однако, рассказы его коллег, выступивших на вечере, позволяли думать, что Александр Славский достиг определенной, своеобразной власти над залом, над зрителем, потому что стал высоким профессионалом, полностью подчинив себе свою профессию. Его товарищ по сцене и по жизни народный артист РФ Владимир Сергияков вспоминал, как во время учебы в Институте искусств познакомился со Славским: « Парень из рабочей, шахтерской семьи. Амбициозный, самолюбивый. Когда нужно было станцевать - он стремился танцевать лучше всех, читать стихи-читать лучше всех, петь - лучше всех. Школу жизни, театра мы проходили у народного артиста России Евгения Шальникова, а почувствовали, что становимся актерами уже в совместной работе с Ефимом Звеняцким в театре Комсомольска-на-Амуре, и особенно, когда самостоятельно работали над спектаклем по рассказам Шукшина».
Лариса Белоброва, заслуженная артистка России, приехавшая во Владивосток на гастроли и для участия в вечере своего многолетнего партнера по сцене, изображая притворный ужас, рассказывала об Александре Славском, какой это «не выносимый», властный, требовательный узурпатор - партнер, с которым тем не менее, играешь, словно творишь. «Он тебя словно бы приподнимает своим искусством. Потому что впитал энергию солнца, - говорит артистка. - Самый большой подарок для меня, это когда я приезжаю во Владивосток и играю со своими ребятами».
Лариса Белоброва и Александр Славский показали сцену выяснения отношений Великой княжны Татьяны с красным комиссаром Городченко из трагикомедии «TOVARICH”. Под аплодисменты актриса вручила партнеру букет цветов, заметив: «Это не тебе, а жене, Наталье Анатольевне, замечательной актрисе, твоему ангелу – хранителю»…
Рассказ о творческом пути Александра Славского иллюстрировался фотографиями, видеозаписями сцен из спектаклей «Поминальная молитва» и «Дядюшкин сон». Зрители увидели фрагмент телефильма «Хлеб» с участием Евгения Шальникова, дабы понять, от артиста какого масштаба получал Славский первые уроки мастерства. Какой мастер выводил его на большую сцену.
Увидели пришедшие на вечер и фрагмент из фильма местного кинематографиста Сергея Боровкова «Пастух». Вспоминая работу над фильмом, оценивая работу актера, Боровков заметил, что название вечера, по его мнению, не совсем точно: «Александр Петрович не одинокий, а противоречивый человек. И, тем не менее, эта черта не мешает ему быть великолепным, прекрасным артистом».
Да, артист не одинок. Одиноки его герои. И то - как может быть одинок человек, совмещающий работу в театре с преподавательской деятельностью на театральном факультете Дальневосточной Академии искусств? Его бывшие ученики, ныне коллеги по театру, Дмитрий Самотолкин и Валентин Запорожец с юмором вспоминали годы учебы: « Среди студентов ходила поговорка: У американцев есть Аль- Пачино- у нас есть Славский… Плох тот студент, который не мечтает быть Славским… Мы старались подражать ему, нас завораживала его энергия».
В завершение вечера Александр Брюханов остановился еще на одной работе Славского- роли заглавного героя в чеховской пьесе «Иванов». Поставленная Ефимом Звеняцким в 1995 году пьеса эта - до сих пор в репертуаре театра. Александр Славский и Владимир Сергияков показали ключевую сцену мучительного объяснения Иванова со своим бывшим университетским приятелем - помещиком Лебедевым.Спектакль - долгожитель, редкое явление для провинциальной сцены, хороший повод порассуждать и о феномене спектакля, и об игре актеров. На вопрос ведущего, чем можно объяснить долголетие «Иванова», Славский ответил: «Замес был сделан хорошо. Это счастье профессиональное, что актеры выходят 20 лет играть такой спектакль».
Если связывать слова артиста о качественном замесе с его собственной актерской судьбой, то нужно признаться, что в его профессиональный творческий замес много сил и стараний вложили Сергей Захарович Гришко, Евгений Михайлович Шальников, и, разумеется, Ефим Самуилович Звеняцкий.
Прошедший вечер еще раз подтвердил это. У любимого артистом поэта Семена Кирсанова есть четверостишие, которое выражает его человеческую и творческую суть. Он хотел читать его стихи на вечере, но не рискнул. Посчитал себя пока не готовым. Вот эти строчки:
Я ищу прозрачности,А не призрачности.
Я ищу признательности,
А не признанности.