Летом 1909 года во Владивостоке стала распространяться небольшая книжка стихов, на обложке которой значилось «Дьячков Павел Александрович. Стихотворения». Отпечатана она была в типографии Николая Петровича Матвеева. На титульном листе сообщение: «Чистый доход от издания поступает в пользу вдовы автора».
Кто же такой Дьячков? Почему выбрана такая форма помощи семье, а не обычный сбор пожертвований по подписному листу?
Во Владивостоке Дьячкова знал небольшой круг лиц, но его самоотверженный подвиг, трагическая гибель отозвались в сердцах многих приморцев, сделали его известным.
Павел Александрович Дьячков в 1907 году стал директором мужской гимназии при Восточном институте. Начавшая работать по классической программе в 1899 году, она вызывала немало нареканий среди родителей. Общественное мнение считало, что «были начальники, но не было педагогов», некоторые родители считали, что части учителей пристало больше служить по полицейской части, чем воспитывать и обучать детей. И вот после многочисленных жалоб из Туркестана по направлению Министерства внутренних дел во Владивосток приехал директор Самаркандской женской гимназии Павел Александрович Дьячков. Дворянин, окончивший Петербургский университет, словесник, работавший учителем в западных губерниях России, он последние 15 лет преподавал в Ташкенте и Самарканде. О том, что новый директор гимназии истинный поборник просвещения сразу уже почувствовали и преподаватели, и гимназисты. Как вспоминал председатель родительского комитета А. Бергер, у Дьячкова, несмотря на долгую педагогическую деятельность сохранились «живая душа», богатый запас доброй энергии, горячая любовь к делу, детям…
По существующему в те годы порядку квартира директора располагалась в здании гимназии и Дьячков с женой поселились в трех комнатах. Детей у них не было. Одно из помещений вскоре переоборудовали в бесплатное общежитие для иногородних нуждающихся гимназистов. Жена Дьячкова организовала для них бесплатные обеды, следила за порядком. Почти вся зарплата директора уходила на помощь таким учащимся.
Кроме увлечения словесностью, литературой Павел Александрович занимался миропознанием. В Средней Азии, где довелось ему жить, он интересовался обычаями и укладом жизни Востока, по книгам и во время экскурсий изучал природу Тянь-шаня. Кстати, в «Горьковке» и библиотеке ОИАК хранится несколько книг из библиотеки Дьячкова, переданных его вдовой.
И, приехав во Владивосток, Павел Александрович решил познакомиться с Южно-Уссурийским краем. Он стал посещать Общество изучения Амурского края, по воскресеньям устраивал с учащимися экскурсии в окрестности города. Когда летом 1908 года в гимназии начались каникулы, Дьячков решил с группой старшеклассников совершить экскурсию на Сучан. Его привлекли отчеты членов ОИАК, исследовавших этот экзотический район. Описания жизни тазов, корейцев, чьи фанзы располагались в долине реки, загадочная Екатерининская пещера, труднопроходимые таежные джунгли,- все это волновало воображение. Привлекала и только что проложенная на угольный рудник железнодорожная ветка с подвесной дорогой-уникальное инженерное сооружение.
В путь отправились в июле-самом жарком, дождливом месяце. 15 числа, после посещения рудника, группа спускалась вниз по течению реки Сучан. Во время отдыха решили искупаться. Все были здесь впервые и не знали о коварстве приморских рек. Один гимназист, 15-летний Петр Кравцов поплыл на противоположный берег. И, то ли попал в водоворот, то ли судорога свела тело- мальчик стал тонуть. На выручку поспешил Дьячков, но бурное течение поглотило и его… Тело директора нашли лишь на следующий день.
Газетные хроники того времени давали разноречивую и невнятную информацию об этом происшествии. Но доподлинно известно, что самоотверженный поступок Павла Александровича Дьячкова взволновал во Владивостоке многих. Местный поэт, морской врач Павел Гомзяков откликнулся большим стихотворением «За други своя»
В 1908 году Дьячкову исполнилось 43 года.
Телеграммы со словами соболезнования поступали из Петербурга, Ташкента, Самарканда.
На прощание пришло множество народа, писал хроникер газеты «Дальний Восток». Чин отпевания проводил архиепископ Приморский и Камчатский Евсевий. Когда похоронная процессия отправилась на Покровское кладбище, Светланскую и Китайскую улицы заполнили толпы людей, пожелавшие проститься с директором гимназии, который в решительный момент поступил в согласии с Евангельской заповедью.
В те печальные дни во Владивостоке стали собирать пожертвования на памятник Павлу Александровичу, а у Николая Петровича Матвеева-издателя, литератора, общественного деятеля- возникла мысль сохранить о нем память для потомков, издать сборник стихотворений Дьячкова.
О том, что директор гимназии писал стихи, он узнал уже после его смерти. « Я недостаточно знал Павла Александровича,- вспоминал Матвеев,- встречался с ним лишь на родительских собраниях». Однако знакомство с поэтическим наследием Дьячкова позволили издателю так отозваться о стихах: “В них чувствуется горячее, отзывчивое сердце, способное глубоко проникнуться горем близкого”.
Стихи Матвееву передала вдова Дьячкова. Они были написаны в тетрадях, на отдельных листах. По всей видимости автор не считал их достойными публикации в печати, а может быть придерживался существовавшего в то время мнения, что служащему, имеющему высокий чин действительного статского советника не гоже выставлять на обозрение свои поэтические сочинения.
Самое раннее стихотворение в сборнике“Красное Село” помечено 1880 годом. Дьячков гимназист, приехал в это поселение на Гатчине, которое на лето становилось военной столицей Российской империи, где проходили многотысячные маневры, учения, парады. Но ни марши полковых оркестров, ни учебные атаки кавалеристов и стрелков не поразили его воображение.
Автору этого стихотворения 15 лет.
…Если говорить о поэтическом наследии Павла Александровича, то его можно охарактеризовать его же словами “Борьба, раздумья над собой”. Его волнуют “вопросы, полные сомненья”: почему люди так жестоки и равнодушны друг другу, почему нет сострадания. Особенно его, как учителя, педагога тревожила судьба молодого поколения. Вот строчки из стихотворения “Думы” , которое он написал во время дежурства в Ташкентской семинарии в 1893 г.
…………………………………………..
Мы мало знаем о жизни Павла Александровича Дьячкова. В местных архивах нет его Послужного списка, каких-то документов, позволяющих восстановить биографию. Но вот одно стихотворение “Родители. Письмо”, которое создавалось на протяжении трех лет, создавалось при сомнениях, переживаниях прошлого позволяет сделать вывод, что детство Павла Александровича было омрачено нездороой обстановкой в семье. Обращено оно отцу.
Все свои душевные переживания Дьячков доверял стихам, поэтическим строчкам, которые не были известны широкой публике при его жизни. Но вот стихи иного склада директор гимназии щедро дарил своим воспитанникам, знакомым, сочинял их к разным общественным событиям. В сборнике, изданным Матвеевым, есть Песня для ученического хора по поводу 50-летия со дня смерти Гоголя, Песнь учениц Самаркандской женской гимназии. Павел Александрович нередко писал теплые, добрые пожелания в альбомы гимназисток.
Незадолго перед отъездом во Владивосток Дьячков вписал в альбом ученице УI класса Александре Кокуевой свое стихотворение «Утро»
Неизвестно, во всяком случае пока не удалось увидеть стихи Павла Александровича написанные во Владивостоке. Видимо, на новом месте у него просто не было досужего времени.
Сборник стихов Дьячкова вышел к годовщине гибели. К этой дате на пожертвования сделали надгробный памятник, который установили после панихиды на могиле директора. Барельеф Дьячкова был выполнен по одной из его последних фотографий. « У него глаза полные грусти, душа проникнута печалью»,- сказал Николай Петрович Матвеев, глядя на портрет.
…А вот дальнейшая история. Когда Владивосток отмечал свой первый юбилей-50-летие, и Н.П. Матвеев опубликовал написанную им книгу об истории города, одна из последних главок «Подвиг учителя» рассказывала о П.А. Дьячкове. К 5-й годовщине со дня гибели директора гимназии Матвеев опубликовал в «Далекой окраине» заметку, что могила Дьячкова находится в забвении, никто за ней не ухаживает, и выражал надежду, что бывшие гимназисты вспомнят своего педагога. А еще через пять лет, в смутном 1918 году другая заметка Матвеева в «Голосе Родины» сообщала, что похоже память о Павле Александровиче Дьячкове угасает. Новое поколение гимназистов не знает его, памятник на могиле обветшал и вот-вот разрушится.
Через год Матвеев с частью своей семьи уедет в Японию, и некому будет вспоминать о замечательном педагоге, человеке П.А. Дьячкове. Бурные события во Владивостоке в последующие годы поспособствовали тому, что и сборник стихов исчез из библиотек и частных собраний.
Но вот прошло 110 лет и издательство «Альфарет» по заявке краевой библиотеки им. А.М. Горького отыскало в хранилищах раритетный сборник стихотворений Дьячкова и отпечатало репринтную копию. Мысль Николая Петровича Матвеева сохранить, увековечить память директора мужской гимназии преодолела десятилетия и вернула нам имя педагога, поэта Павла Александровича Дьячкова.
И небольшое отступление. О судьбе Петра Кравцова точных сведений нет, одни слухи. В 70-х годах я часто посещал краеведа, спелеолога Ефрема Гавриловича Ляшок, который был инициатором создания музея Екатерининских пещер и жил на его территории. Как-то во время прогулки по окрестностям он показал на большой камень, вросший в землю и сказал, что по рассказам местных старожил на этом месте похоронен какой-то гимназист, утонувший в Сучане. А уже в наши дни краеведы Партизанска выяснили, что родители Кравцова не найдя тело сына, установили на месте гибели большой белый крест. Его порушили в годы борьбы с религией.
Георгий Климов