Татьяна Таран: Я стараюсь быть позитивным писателем

Статья 18 декабря 2019 г.

Книги приморской писательницы украшают полки как россиян, так и жителей других стран.

Ежедневные новости Владивостока открывают новую колонку «Дальневосточники в мире». Первым гостем интервью стала писательница Татьяна Таран, автор сборников рассказов и повестей «Никто не ангел», «Список мечт» и романа «Дорога на Горностай». Эти книги украшают полки как россиян, так и граждан других стран.

В одной из телевизионных программ вы говорили, что научили себя мечтать и мечтать по-крупному, на десятилетия вперед. Какие дерзкие цели сейчас перед вами?

Да? Я так говорила? Скорее всего, речь шла о моей героине, Веронике Берёзкиной, которая написала список из пятнадцати мечт, и забыла о нём. А мечты все исполнились! Хотя, если учесть, что Берёзкина – это мой журналистский псевдоним, то можно перенести это и на меня, опосредованно. Ведь я сочиняла их за своего выдуманного персонажа, значит, отчасти это и мои (только литературные!) мечты. А в реальной жизни я не романтик, совершенно. Мечтать о несбыточном – зря тратить время. Цели должны быть понятными и достижимыми. А если они заведомо неисполнимы – зачем о них мечтать, страдать от невозможности их осуществления? Так и заболеть можно, неврозом каким-нибудь! Дерзких целей в мои 56 лет у меня нет. Есть маленькие шаги вперёд, степ бай степ, по нелегкому писательскому маршруту. От одной книжки к другой.

Когда читала одно из ваших произведений, с замиранием сердца ожидала трагическую концовку. Спасибо, что все хорошо. Даже пост положительный напишу у себя в Фейсбуке. Скажите, а какое соотношение критики к позитивным комментариям вы получаете? Как справляетесь с критикой. Ведь художника обидеть может каждый.

Стараюсь быть позитивным писателем. Не добреньким таким (иногда суровым даже бываю), но в трудностях оставляю людям надежду на лучшее. Информационные потоки в реальной жизни полны негатива, о хорошем пишут меньше. Считайте, что я стараюсь разбавить этот поток ручейками добрых рассказов. Хотя… В моём новом романе "Дорога на Горностай" я сама с удивлением насчитала шесть трупов к концу повествования. Но в книге речь идёт о 90-х годах, когда позитива практически ни у кого не было. А только страх, растерянность, криминал и непонимание, как жить дальше.

Критики немного. Однажды на книжном сайте ЛитРес появился комментарий к моему сборнику "Список мечт", мол, автор не знает жизни, не понимает, о чём пишет! "Как это можно, чтобы в конце 20 века в квартире не было водопровода, а туалет был на улице? И почему ваша героиня-балерина мирилась с этим!?" – вот такой гневный вопрос там висит до сих пор. Я вынесла это мнение на обсуждение в Фейсбуке. Вы бы почитали! Сколько людей написали, что они годами жили в таких условиях, а одна дама из Москвы подтвердила, что она жила именно в той квартире на Миллионке, которую я описала в повести "Барышня и капитан". К слову, после этого отклика появилось три других, положительных. Читатели вступились за автора, спасибо им, я-то не могу там отвечать.

Вообще обратную реакцию на книги сложно отследить. Что-то мне говорят читатели на встречах в библиотеках, но там благожелательная публика. Иногда появляются отклики в Инстаграме и на Фейсбуке, но там ведь тоже "френды". Такого, чтоб на улице кто-то подошел и раскритиковал – не было. Да и не узнают меня на улице, как у Лагутенко в песне – "Не звезда". Так что обидеть меня трудно, но расстроить можно – когда путают жанр краеведения с жанром художественной прозы. И принимают мои тексты за документальное отражение действительности.

Вы стараетесь с пониманием относиться к людям. Как вам это удается? Каюсь, иногда мысленно хочу угостить человека-редиску фугой. Тех, кто по вашему мнению плохо поступил, вы прощаете. Что вы про себя такое думаете?

Что же я думаю в этот момент? Что человек, ведущий себя недостойно, похоже, ещё не был на краю. Иначе он бы понимал ценность жизни – и своей, и чужой. И не делал бы, по возможности, неприятностей другим людям. Это не всепрощение с моей стороны, а чувство жалости к такому "персонажу". Ведь, если ему доведётся стоять на краю жизненной пропасти, руки никто не подаст. И не спасёт. Разочарование будет жёстким.

Не могу не спросить. В 50 лет вы узнали о раке у себя. Спустя два года издали книгу, а еще через три - их у вас было уже несколько. Скажите, почему вы не стали делать этого раньше: писать, делиться даром? Что останавливало?

В конце 90-х я написала свой первый рассказ, отнесла его в один приморский журнал, но он закрылся, не успев опубликовать начинающего автора. Не судьба! – подумала я. И забыла на двадцать лет про эти художественные изыски. Практическая журналистика, - вот как у вас сейчас, - занимала мои помыслы и время. А потом случилась неходжкинская лимфома (так называется один из видов рака лимфатической системы), и работать журналистом во время полугодовой химиотерапии и последующего восстановления я не могла. Но рука-то тянулась к перу! Если вы тридцать с лишним лет работаете со словом, то вы без этого вряд ли сможете жить. Поэтому появился первый рассказ, тот самый "Список мечт" с Берёзкиной, потом второй, потом первая книга, вторая, роман… Затянуло меня!

Вы сейчас счастливы?

У меня всё хорошо. И в личной, и в творческой жизни. И здоровье в порядке. Чего ещё желать?

Кстати, кого из дальневосточных писателей советуете почитать? Я вот только Мизь и Авченко читала, но у Василия только одну книгу осилила.

Дальневосточные писатели сильно разобщены территориально, и узнать друг о друге на наших бескрайних просторах – проблематично. Нет конференций, писательских саммитов, нет книжных ярмарок, единственный литературный журнал выходит только в Хабаровске и ориентирован больше на свой регион. Это вы хорошо, что две фамилии назвали, иногда и одну назвать не могут. Из корпоративной солидарности я никогда публично не оцениваю творчество земляков. Нас тут и так мало, а если еще говорить друг о друге нехорошие слова, то совсем будет плохо. Но и хвалить не буду, у меня есть веские основания для того, чтобы промолчать.

Это правда, что пишется легче, если ситуация из жизни? Из вашей или вам про случай кто-то рассказал.

Я так не считаю. Если нормально работает фантазия – то можно придумать и сюжет, и героев, и идею. Вот вы прочитали повесть "Туманная бухта". В ней выдумано практически всё, кроме дома в пригороде, на Чайке, который мне-студентке бесплатно на зиму сдали хозяева. Вот он описан в точности. А всё остальное – придумано. Но вы же поверили в художника, картину на стене и дом на Эгершельде? Переживали ведь, что финал будет трагическим, вам было жалко героев! Вот, собственно, этого я и добиваюсь в своих выдуманных сюжетах: чтобы вы поверили, что они – настоящие.

Моих личных историй, поверьте, гораздо меньше. Не хватит на три книги. Да и не могу я быть одновременно продавцом, врачом и портнихой. А я всё продолжаю писать! Чего не знаю – изучаю, читаю специальные книги, смотрю фильмы на ютубе, слушаю музыку, ищу информацию в Интернете. Матчасть должна быть достоверной, а герои – как настоящие.

Нужно ли писателю оканчивать специальные курсы – либо это все же ремесло души, так сказать? И этому не научиться.

Думаю, лучше всего писательскому мастерству учат в Литературном институте. Другой вопрос, почему так много знаменитых писателей его не кончали? Потом, опять же, смотря в каком жанре пишет автор. Если нон-фикшн (без сюжета) – то иди себе вдоль берега Амурского залива и описывай, что видишь по пути. Тут не обязательно курсы оканчивать, лишь бы слог хороший был. А вот с романом сложнее… Тут надо экспозицию, завязку-развязку, кульминацию сделать, характеры проработать, легенды и мифы закрутить, картинки словом нарисовать… Большая, трудная работа. У меня три года на роман ушло. Адский труд. Но я всё-таки филологический факультет окончила (отделение журналистики), нас в советское время русскому языку и литературе в высшей школе хорошо учили.

Если нет специальных знаний – то лучше их получить на курсах или по учебникам. Вы же не сможете играть Шопена, не зная нот? Так и здесь: желательно отличать басню от повести. А поэтам надо знать, чем ямб отличается от амфибрахия, и зачем нужен ритмический рисунок в стихах. Рифмованный поток сознания – это не всегда стихи.

Как вы радуете свою музу?

Иными словами, что меня вдохновляет на творчество? Путешествия. Но места должны быть душевными! Летом я была в Центральной Европе, жара, горячая брусчатка, толпы туристов – ничто меня там не вдохновило. А вот остров Шкота в получасе езды от дома дал мне природный антураж для рассказа "Ловец солнца". Всё остальное мне дарят люди – свои привычки, портреты, характеры, словечки, одежду, увлечения – я всё списываю с людей. И потом, работая над образом какого-либо персонажа, примеряю к нему имя-фамилию, рост, вес, профессию и тд. Леплю, как скульптор, новую фактуру из подручного материала.

А ещё, по секрету, моей музе во время сотворения текста требуется шоколадка. Без неё – никак! Жёлтые хризантемы и шоколад с фундуком – лучший подарок для меня.

Алия Камиева

Источник: Ежедневные Новости Владивостока